По мнению ассоциаций, власти иногда делают вывод об опасности человека, основываясь на малозначимых деталях.
Когда в среду 26 мая на рассвете к нему домой явилась полиция, Анзор (имя изменено) «ничего не понял». Вместе с женой он оказался в наручниках в спальне на глазах у детей. «Полицейские пришли искать сына моей сожительницы», — объясняет 38-летний выходец из Чечни, находящийся во Франции семнадцать лет и живущий в Нижнем Рейне. В тот день четверо молодых людей в возрасте от 16 до 18 лет были арестованы в этом департаменте и помещены под стражу за создание преступного террористического сообщества с подозрением в «подготовке плана насильственных действий». Три дня спустя они будут в итоге освобождены без всяких последствий.
В отношении Анзора тоже есть подозрения. Власти хотят депортировать его в Россию, считая, что он представляет «угрозу порядку и общественной безопасности». Политический беженец во Франции, бежавший из Чечни, он теперь лишен статуса беженца. Он никогда не имел проблем с законом, но «белые записи», предоставленные спецслужбами, предполагают, что он якобы общался с радикализованными людьми. Анзор протестует: «Против меня нет никаких доказательств. Моя страна, страна моих детей – это Франция». Комиссия по депортациям Нижнего Рейна дала отрицательное заключение по поводу его высылки 27 апреля. Префектуре еще предстоит решить его судьбу.
На фоне борьбы с терроризмом и подозрений в радикализации чеченцы Франции — всего несколько десятков тысяч человек — в последние месяцы столкнулись с усилением давления со стороны властей.
После убийства учителя истории и географии Самюэля Пати 16 октября 2020 года в Конфлан-Сент-Онорин (Ивлин) молодым чеченским беженцем, Жеральд Дарманен объявил о своем намерении активизировать высылку людей из этой кавказской республики, управляемой диктатором Рамзаном Кадыровым. В середине ноября 2020 года представители МВД отправились в Москву, чтобы обсудить этот вопрос со своими российскими коллегами.
Дарманен ужесточил тон
С тех пор Amnesty International, «Лига прав человека» и «Комитет Чечни» зарегистрировали как минимум десять депортаций. Высылка Магомеда Гадаева 13 апреля [так в оригинале – ред.] вызвала смятение в общине. Этот 36-летний чеченец, которого министерство внутренних дел подозревает в исламистской радикализации, известен, как противник режима Кадырова и находится в смертельной опасности. «Насколько мне известно, о нем ничего не слышно с 24 апреля», — сообщает его адвокат мэтр Арно Тулуз. По прибытии в Россию г-н Гадаев был задержан ФСБ, российскими спецслужбами, а затем переправлен в Чечню. В середине мая Государственный совет Франции, в который обратились его адвокаты, отклонил просьбу отменить его депортацию.
В интервью газете Le Figaro, опубликованном 6 мая, Жеральд Дарманен снова ужесточил свой тон, на этот раз по вопросу о лишении статуса беженца лиц, осужденных за уголовные преступления или подозреваемых в радикализации — процедуре, которая затем открывает путь к депортации. «За последние три месяца принято 147 решений о лишении защиты. Это беспрецедентно», — заявил министр. Среди них «доля россиян значительна, но процедура касается выходцев из разных стран» уточняет Жюльен Буше, директора французского Управления по защите беженцев и лиц без гражданства, органа, ответственного за выдачу и отзыв статуса беженца. В 2020 году 23,1% из 312 аннуляций статуса (по всем причинам) касались граждан России, в основном чеченцев.
«В настоящее время в чеченской общине существует большая озабоченность, мы чувствуем себя в ловушке», — резюмирует Шамиль Албаков, пресс-секретарь «Ассамблеи чеченцев Европы». Об этом говорит 33-летний Адлан (имя изменено), который прибыл во Францию девятнадцать лет назад. 17 ноября 2020 года около полудня он был задержан сотрудниками полиции, официально за то, что был без маски. Когда он оказался в полицейском участке, его административное положение было проверено: у Адлана оказались проблемы с документами, он не продлевали вид на жительство с 2015 года. После этого было принято решение о его депортации.
Его адвокат, мэтр Франк Шуман использует множество средств правовой защиты и в конечном итоге понимает, что его клиент находится под наблюдением спецслужб и подозревается в радикализации. Сам Адлан это отрицает. Он говорит, что «присутствовал на мероприятии в память Самюэля Пати, организованном в Ницце», и что он боится возвращаться в Россию, потому что он «всегда свободно говорил о Чечне, находясь во Франции». Ожидая результатов своего обжалования, он живет «не выходя», «не имея возможности работать», боясь быть депортированным.
Дискуссия юридическая и символическая
Правозащитные ассоциации Францию обвиняют в том, что она делает всё для депортации чеченцев, иногда основываясь на деталях, которых явно недостаточно, чтобы сделать вывод о том, что человек опасен. Согласно источникам, с которыми консультировался Le Monde, помимо своих знакомств, Анзор был обвинен в занятии страйкболом, развлечением, в котором используются макеты огнестрельного оружия, стреляющие маленькими шариками. И в этом случае комиссия по депортации постановила, что «это занятие само по себе не является проявлением поведения, подрывающего целостность государства». «Власти собирают множество мелких вещей, которые в совокупности создают впечатление, что человек опасен, при том, что реально это никак не продемонстрировано», — сожалеет его советница Анаис Роммелаэр. «Чтобы обосновать весомую угрозу безопасности государства, власти опираются на заметки, поступающие от спецслужб, которые вызывают серьезные сомнения, которые часто неактуальны и содержат иногда ложные элементы», — говорит Люси Симон, юрист, занимающаяся делами примерно пятнадцати чеченцев, находящихся под угрозой лишения статуса беженца и/или депортации. «Депортации чеченцев касались лиц, опасность которых была доказана. Их международная защита была снята, а принятые меры контролировались судьей», — заявляют в МВД.
Это дискуссия как юридическая, так и символическая, которая также касается еще более деликатных ситуаций: случаев людей, которым реальная опасность угрожает в стране их происхождения, но которые представляют собой потенциальную угрозу для Франции. Согласно международным текстам и европейскому прецедентному праву, государства могут отступать от принципа невысылки, если человек представляет опасность для их общества. Тем не менее предусмотрено одно исключение: когда человеку угрожает опасность стать жертвой актов пыток, бесчеловечного или унижающего достоинство обращения или наказания в стране своего происхождения.
Поэтому в решении от 15 апреля 2020 года Европейский суд по правам человека попросил Францию « детально и серьезно» оценивать опасности, которым, по словам беженца, он подвергается в случае возвращения на родину. Дело в данном случае касалось дела чеченца, осужденного во Франции за участие в преступном сообществе с целью подготовки террористического акта, который по-прежнему имеет качество беженца, поскольку ему угрожают в России. Он оспаривает свою депортацию.
Жюльет Бенезит
