Арест 20 января в Нижнем Новгороде двух чеченцев полицейскими из этой кавказской республики напомнил о том, как широко раскинулись сети чеченского лидера Рамзана Кадырова в самом сердце России.
Бенуа Виткин, Москва
Опубликовано 31 января 2022 г.
На официальном языке это называется задержанием. На самом деле сцена больше похожа на похищение. Мы в Нижнем Новгороде (Россия), вечер 20 января, люди в штатском неистово ломятся в дверь пенсионеров. Их дочке есть чего бояться, и она снимает происходящее на камеру телефона.
Мужчины с применением силы прорываются в квартиру, жестоко наносят удары. Это сотрудники полиции, специально приехавшие из Чечни для задержания 63-хлетнего Сайди Янгулбаева и его 59-летней жены Заремы. Официальная причина: эти двое считаются свидетелями по простому делу о мошенничестве.
Янгулбаев протестует: он бывший судья Верховного суда Чечни и защищен неприкосновенностью. Он показывает свою карточку: «Подписано Путиным!», звонит в ФСБ, в полицию. Этого достаточно, чтобы спасти его, но не его жену. Зарему Янгулбаеву, диабетика, уводят в полубессознательном состоянии, без лекарств, в носках по снегу.
Если эти кадры и вызвали в России определенные эмоции, то не только из-за статуса Сайди Янгулбаева и того малого значения, которое придали ему его мучители. Предполагаемое уголовное дело о мошенничестве, так кстати открытое за несколько дней раньше, никого не убедило. Ясно, что через родителей целят в их сыновей, братье Янгулбаевых.
Волна похищений
Никто из троих братьев не скрывает своего несогласия с Рамзаном Кадыровым. Средний, Ибрагим, очень активен в социальных сетях; он создал канал на YouTube. Что более серьезно, грозненские власти подозревают его в связях с Telegram-каналом 1ADAT, который является последним независимым СМИ, работающим (подпольно) из Чечни.
В 2015 году Ибрагима незаконно задержали на полгода и, по его словам, пытали. Затем полтора года он провел в СИЗО, на этот раз официально. Примерно в это же время отец потерял очень престижную должность судьи Верховного суда и решил увезти семью из Чечни в Нижний Новгород, где, по его мнению, они были в безопасности. Старший, Абубакар, присоединился там в качестве юриста к «Комитету против пыток», неправительственной организации, название которой достаточно говорит о чувствах, которые она может вызвать у Рамзана Кадырова.
В конце декабря 2021 года семья уже заявила об исчезновении около сорока родственников, оставшихся в Чечне. ‘Le Monde‘ сообщил об этой волне похищений, затронувшей семьи людей, критически настроенных по отношению к г-ну Кадырову, большинство из которых бежали в Европу, как в случае с братьями Янгулбаевыми, которые уехали в период с 2017 по 2021 год.
Сайди, отец, и его дочь присоединились к ним после нападения в Нижнем Новгороде. А Зарема снова появилась в Грозном 21 января, уверяя по телевидению, что у неё все прекрасно в одной из тех постановок, которые так нравятся г-ну Кадырову. Затем она была заключена под стражу на две недели за предполагаемое нападение на сотрудника полиции.
«Чеченизация» России
Чеченский лидер даже не стал делать вид, что придерживается версии о том, что речь идет о простом вызове для дачи показаний, который прошел неудачно. В соцсетях он заявил, что место семьи Янгулбаевых, которые «олицетворяют предательство», находится «в тюрьме или в земле».
Эта история примечательна не только тем, что рассказывает о репрессиях в Чечне. Она показательна для отношений между главой этой маленькой республики и остальной Россией. Знаменитая «подпись Путина», которой размахивал судья Янулбаев и о которую вытерли ноги кадыровцы, — красноречивый символ.
Об этом, кажется, говорит и реакция Кремля на это дело. Отвечая на вопрос по этому поводу, пресс-секретарь Путина Дмитрий Песков назвал эту историю «фантастической» и сделал признание, полное несомненной невольной искренности: «Мы предпочитаем не верить таким сообщениям». Позже, когда г-н Кадыров распространил свои угрозы на нескольких правозащитников, взволнованных произошедшим, г-н Песков уточнил, что это «личное мнение, а не позиция представителя государства» .
Тема «чеченизации» России стара. Имеется в виду ожесточение российского общества, распространение культуры насилия, берущей свои корни в чеченских конфликтах (1994–1996 и 1999–2000 гг.). Сейчас эта чеченизация вышла на более высокий уровень. Она предполагает, что неформальные чеченские законы, а точнее личные законы Рамзана Кадырова, распространяются на всю Россию — везде, где есть чеченцы, но не только.
Так и убийство оппозиционера Бориса Немцова в феврале 2015 года стало поворотным моментом. Хотя все версии следствия вели к окружению г-на Кадырова, следователи так ни разу и не переступили чеченскую «границу», чтобы опросить свидетелей и подозреваемых, близких к главе Чечни или сотрудников его силовых структур.
Вызовы центральному государству
В том же году Рамзан Кадыров призвал «стрелять без предупреждения» по сотрудникам федеральных силовых структур, которые «без разрешения» проникнут на территорию республики. Подобные вызовы центральному государству не вызывают ни малейшей реакции в Москве. И г-н Кадыров явно намерен заставить их забыться своими частыми заявлениями о лояльности, очень лирическими, в адрес лично Владимира Путина, но не Российского государства.
Однако эти вызовы тем более серьезны, что раздутые чеченские силовые структуры полностью приватизированы. Их бесчинства, такие как многочисленные внесудебные казни, задокументированные, в частности, «Новой газетой», или систематические преследования гомосексуалистов не являются предметом какого-либо расследования, даже формального.
Рамзан Кадыров также волен угрожать кому угодно в России, журналистам или правозащитникам, или даже называть Эммануэля Макрона «террористом» через несколько дней после убийства учителя Самюэля Пати молодым человеком чеченского происхождения.
В течение 2021 года простые российские граждане (русские по национальности) также были вынуждены публично извиняться за критику в адрес чеченского лидера в социальных сетях. До этого такая практика ограничивалась территорией Чеченской республики.
Напряжение внутри ФСБ
Другой эпизод показал широкое распространение кадыровских сетей по всей стране. После депортации из Франции чеченского беженца Магомеда Гадаева в апреле 2021 года, этот человек, отправленный обратно в Россию, полагал, что сможет найти убежище в Новом Уренгое, далеком городе на крайнем Севере в районе нефтедобычи. Еще до прибытия агентов Кадырова чеченцы в городе начали следить и запугивать Гадаева, и местная полиция отказалась вмешиваться.
Ходят слухи, что эта чеченская безнаказанность вызывает некоторое раздражение в ФСБ, российской спецслужбе. Но в каждом эпизоде реакция Кремля минимальна, как если бы такие чрезвычайные ситуации не были угрозой федерализму и тому малому верховенству права, которое все еще царит в России.
Мы также наблюдаем, что такие методы распространяются как зараза. Например, в марте 2021 года, сразу после бегства из страны его сына, был арестован отец Ивана Жданова, близкого советника Алексея Навального. Его судят за злоупотребление должностными полномочиями, которое он якобы совершил, будучи госслужащим в деревне на Крайнем Севере.
